Репост драббла.
Заявка была следующей: «Акира | Кейске. Снег в мёртвом городе. А+».
Название: честно говоря, не могу придумать; идеи?
Персонажи: Кейске, Акира; фандом Togainu no Chi.
Рейтинг: детский.
Жанр: ангст.
От автора: мне нравится линия взаимоотношений этих двоих, в частности, отношение Кейске к Акире и его самобичевание.
414 слов.
читать дальше…Все мысли стягивались в крепкий узел и сводились к одному. Кейске испытывал почти болезненное ощущение, терзаясь ими с тех самых пор, когда поймал себя на мономаниакальной зависимости. Необходимость самоистязания казалась ему горькой, но справедливой расплатой за наваждение, хлесткими волнами ударявшими по его и без того истерзанному нутру, когда Акира оказывался рядом. В такие моменты Кейске чувствовал себя по-настоящему слабым и уязвимым, понимая, что собственная тщедушность и отсутствие воли, которой в Акире было на двоих, делает его существование жалким и никчемным.
Он был в корне убежден, что это неправильно.
Неправильна его безумная и всепоглощающая любовь к человеку, схожему с ним физиологически. Потому что так завещали скрижали морали.
Но кто, черт возьми, придумал их?
Бог? Отсутствие веры делало эту версию неправдоподобной.
Общество? Оно самостоятельно сгубило себя, изничтожив в войне вопреки собственным ценностям.
Кейске вновь проигрывал собственной трусости. Самый большой страх он испытывал осознавая, что возможная откровенность ударит по нему рикошетом, разрушив то тонкое как волос доверие, которое Акира испытывал к другу с детских лет.
Акира и так был слишком замкнут и отдален.
Акира никогда не говорил о том, что лежит у него на душе, и Кейске боялся, что все, на чем держатся их отношения – это жалость. Жалость как к прокаженному, ждущему поддержки и сочувствия. Как к бездомной дворняге, слоняющейся по улицам в поисках кормящей руки. Думая о собственной моральной ущербности и невидимой петле, затягивающейся на шее, Кейске ненавидел себя.
Он ненавидел Акиру за то, что тот так легко позволял себя любить и оставался безучастным.
«Я хочу видеть Акиру улыбающимся.
Хочу видеть его плачущим и смущенным.
Я хочу, чтобы ему было больно».
Кейске почувствовал непреодолимое желание освободить себя от пульсирующей агонии, разрывающей сердце. Это казалось невыносимым – хранить молчание, ощущая тепло человека, сидящего рядом.
Акира выдохнул через приоткрытые губы и выпустил облако пара, растворившегося в полумраке комнаты.
Меланхоличные серые стены, россыпь каменной и известковой крошки на бетонном полу. Кейске зажмурился, пытаясь вытеснить из себя пустоту в вакуум мрачного помещения.
- Акира, - полушепотом начал Кейске. Мужчина нехотя распахнул веки, теряя нить, ведущую к успокоению от внезапного намерения раскрыть все карты-чувства, бросив их обнаженные рубашками вниз к ногам Акиры. Тот поежился, когда порыв ледяного ветра, скользнувшего в пустую оконную глазницу, прошелся по пепельным волосам и забрался под ворот куртки, и крепче обнял колени руками.
- Знаешь, там снег, - жалкая улыбка тронула уголки губ, искажая лицо мучительной гримасой.
Снег в мертвом городе. Единственное живое среди ветхих декораций, охваченных вечным сном.
Ядовитая горечь расползлась по продрогшему телу. Замерзшие пальцы вяло сомкнулись на металле жетона.
«И я, кажется, только что умер».У меня такое чувство, что я буду единственным человеком, исполнившим все заявки с этим пейрингом.
@музыка:
Cheryl Cole - Parachute
@настроение:
fine
@темы:
тварьчество,
Togainu no Chi,
фанфикшн