бог мой, надо что-то предпринять, но я уже в пижаме. ©
Опять я с ним.
Зачитываюсь и не могу оторваться.
Здесь еще, конечно, большую роль играет перевод.
У меня книжка дедовская, еще за 2 рубля 90 копеек купленная, но переводы Ростислава Рыбкина - это что-то неописуемое.
«Идеальное убийство».
Бах.
Шесть выстрелов в сердце.
Но пистолетом я не воспользовался. Звук выстрелов прошептали только мои губы. И с каждым из них лицо Ральфа Андерхилла старело на десять лет. Когда мне оставалось выстрелить в последний раз, ему было уже сто десять.
- Бах, - шептал я. - Бах. Бах. Бах. Бах.
Каждый выстрел встряхивал его тело.
- Ты убит. О боже, Ральф, ты убит.
«Попугай, который знал Папу».
Через десять минут мое такси, лишенное тормозов, извергло, придав мне ускорение, меня наружу и, повернувшись вокруг своей оси, ринулось на другой конец города, к какой-то своей окончательной аварии.
Не снижая скорости, я влетел в вестибюль, на миг остановился, чтобы спросить, бросился наверх и остановился перед дверью Шелли. Она спазматически пульсировала, как плохое сердце. Я приложил к ней ухо. Так дико вопить и верещать могла стая птиц, у которых буря вырвала перья. Я дотронулся до двери. Теперь она тряслась, как огромная стиральная машина, которая проглотила и теперь жует психоделическую рок-группу и целую кучу очень грязного белья. Мне показалось, будто мои носки и трусы ожили и начали ползать у меня по ногам.
Я постучался. Никакого ответа. Я слегка нажал ладонью на дверь. Она плавно открылась. Я шагнул через порог и увидел сцену такую страшную, что ее не стал бы писать даже Босх.
То ли в комнате, то ли в свином хлеву валялись где придется куклы в человеческий рост; глаза у них были полуоткрыты, в обожженных, бессильных пальцах дымились сигареты или блестели пустые стаканы из-под виски, между тем как тела их содрогались под ударами музыки, передаваемой, по-видимому, из сумасшедшего дома где-то в Штатах. Вид был такой, как будто только что здесь пронесся огромный локомотив, он разбросал свои жертвы в разные стороны, и теперь они лежали в самых неожиданных позах, кто в одном углу комнаты, кто в другом, и стонали, словно им требовалась срочная медицинская помощь.
Зачитываюсь и не могу оторваться.
Здесь еще, конечно, большую роль играет перевод.
У меня книжка дедовская, еще за 2 рубля 90 копеек купленная, но переводы Ростислава Рыбкина - это что-то неописуемое.
«Идеальное убийство».
Бах.
Шесть выстрелов в сердце.
Но пистолетом я не воспользовался. Звук выстрелов прошептали только мои губы. И с каждым из них лицо Ральфа Андерхилла старело на десять лет. Когда мне оставалось выстрелить в последний раз, ему было уже сто десять.
- Бах, - шептал я. - Бах. Бах. Бах. Бах.
Каждый выстрел встряхивал его тело.
- Ты убит. О боже, Ральф, ты убит.
«Попугай, который знал Папу».
Через десять минут мое такси, лишенное тормозов, извергло, придав мне ускорение, меня наружу и, повернувшись вокруг своей оси, ринулось на другой конец города, к какой-то своей окончательной аварии.
Не снижая скорости, я влетел в вестибюль, на миг остановился, чтобы спросить, бросился наверх и остановился перед дверью Шелли. Она спазматически пульсировала, как плохое сердце. Я приложил к ней ухо. Так дико вопить и верещать могла стая птиц, у которых буря вырвала перья. Я дотронулся до двери. Теперь она тряслась, как огромная стиральная машина, которая проглотила и теперь жует психоделическую рок-группу и целую кучу очень грязного белья. Мне показалось, будто мои носки и трусы ожили и начали ползать у меня по ногам.
Я постучался. Никакого ответа. Я слегка нажал ладонью на дверь. Она плавно открылась. Я шагнул через порог и увидел сцену такую страшную, что ее не стал бы писать даже Босх.
То ли в комнате, то ли в свином хлеву валялись где придется куклы в человеческий рост; глаза у них были полуоткрыты, в обожженных, бессильных пальцах дымились сигареты или блестели пустые стаканы из-под виски, между тем как тела их содрогались под ударами музыки, передаваемой, по-видимому, из сумасшедшего дома где-то в Штатах. Вид был такой, как будто только что здесь пронесся огромный локомотив, он разбросал свои жертвы в разные стороны, и теперь они лежали в самых неожиданных позах, кто в одном углу комнаты, кто в другом, и стонали, словно им требовалась срочная медицинская помощь.
-
-
14.04.2010 в 19:43-
-
22.04.2010 в 12:43-
-
22.04.2010 в 12:55а Вам как?
-
-
22.04.2010 в 13:16-
-
22.04.2010 в 13:24-
-
22.04.2010 в 13:30